Пусть пока два шажка вперед, один назад. Но движение у России поступательное

Продолжение мыслей о том, какими путями движется Россия к своему инновационному будущему. А начало вот здесь.

Россия за минувшие двадцать лет претерпела радикальную трансформацию: от чисто сырьевой державы мы дошли до того, что в стране есть четкое понимание необходимости выстраивания инновационной экономики. Она еще не создана, еще многое предстоит сделать. Но уже есть достаточно весомый пласт населения, не видящий для России иного пути, кроме как в экономику инноваций.

Экономическая модель, в основе которой сырьевые ресурсы, неработоспособна. Уровень ее волатильности попросту слишком высок, чтобы власти и сама культура нации могли выдержать такие скачки. Когда глобальная экономика на подъеме, а цены на нефть зашкаливают, в России тишь да благодать, все довольны. Когда же за рубежом латают экономические прорехи, у России эти прорехи проявляются втрое интенсивнее, чем у остального мира.

В такой вот атмосфере взлетов и падений и нестабильности фундаментов экономического здания российские инвесторы закладывают себе очень короткие инвестиционные горизонты. Ведь их волнует, не обвалится ли валюта, не сменятся ли раньше времени правительство и курс. И все эти тревоги создают высокие риски, а те, в свою очередь, – невозможность для долгосрочного инвесторского мышления.

Это нужно менять. И это меняется. В России создаются базовые структуры поддержки инновационного развития на низовом уровне, на уровне отдельных инноваторов. Это делается и через ряд образовательных программ: например, есть «Эврика» или программы фонда «Россия-США». Эти инициативы поддержки правовой системы, гражданского общества и институциональных основ демократии исключительно важны для долгосрочного развития страны.

Это отлично понимают все, с кем я встречался из числа частных предпринимателей и инноваторов. Это понимают и те в верхах, с кем мне доводилось разговаривать. Но не стоит забывать, что есть много таких, кто посередине. Они не видят себя в таком будущем, потому что эти люди процветают в условиях хаоса и «серых» схем, им хорошо, когда «дают на лапу», когда в ходу «откаты». Они не заинтересованы в обществе прозрачном, стабильном, ориентированном на перспективное развитие.

Российское общество не едино, и это следует уяснить себе любому, кто следит за ситуацией в стране.

Есть те, кто голосует за движение вперед. Это молодое поколение, инноваторы, предприниматели, врачи, юристы – словом, профессионалы. Им хочется увидеть новое общество.

Есть поколение постарше. И есть пустившее корни поколение бюрократов и «силовиков», которые никаких перемен в системе не желают.

В России все еще пока неясно. Большинства, готового обрисовать единый и признаваемый всеми вектор движения, пока не сложилось. Нам нужно быть, конечно же, на стороне молодежи, стремящейся вперед. Старшее поколение хочет стабильности и ради этой стабильности не колеблясь пожертвует свободами и правами человека. Молодежь же, как и во всех культурах, готова поставить на карту все, чтобы этих свобод было больше.

Вот что нам нужно поддерживать. И мы это поддерживаем. Думаю, как раз это должен поддерживать в России и весь мир. Не нужно коситься на Россию критическим глазом и, подбоченившись, охаивать ее за то, что у нее «ничего не выходит». Да выходит! У нас позади двадцать лет чрезвычайно трудного переходного периода, но за границей должны понять, что России нужно еще столько же.

С Россией нужно быть терпеливыми, работать с ней, помогать ей в преодолении этого пути, помогать ее молодежи. Но нужно понять, что в обществе есть те, кто наших устремлений не разделяет. И не может разделять – они же идут вразрез с их интересами. Те, кто зарабатывает на «теневых» схемах, против того, чтобы на их дела пролили свет. И нам нужно принять это как данность. Это реалии России, и с ними нам иметь дело. Те же, с кем я знаком и с кем сблизился за последние два десятка лет, голосуют за движение вперед.

Я призываю всех иностранцев, отслеживающих российскую ситуацию, смотреть на все честными глазами, без «розовых» очков и цинизма. Легко критиковать Россию в пух и прах. Легко вспоминать скандалы типа Pussy Riot и думать: «Да, правосудие в России – полная…». Безусловно, проблемы есть, но проблемы есть во всем обществе. При этом есть и позитивные моменты. Уже немало российских арбитражей, выигранных западными инвесторами. И есть даже судебные решения в пользу правообладателей и владельцев товарных знаков (взгляните вот на этот весьма любопытный недавний иск швейцарской часовой фирмы Longines, отстоявшей право взыскать с российского интернет-правонарушителя). Вообще, надо смотреть на картинку целиком и делать выводы широко.

Россия движется в определенном направлении. Не пятится, нет, – это скорее два шажка вперед, один назад. Легко ткнуть пальцем, когда страна идет на попятный. Но всегда надо помнить, что общее движение у нее поступательное.

Вспоминаю длиннющие очереди за хлебом и колбасой в российских городах, хаос и гиперинфляцию. Те времена давно позади. Мы живем сегодня в ином мире. Сегодня мы говорим уже о нюансах: «Достаточно ли свободы у инноваторов? Какие налоговые стимулы есть у бизнес-ангелов, чтобы вкладываться в высокие технологии?»

Вот те подлинные темы, вокруг которых мы ломаем сегодня копья. Они серьезны и требуют взвешенной оценки, понимания, как реформировать юридическую систему в России. Ведь все, в конце концов, упирается в то, каковы правила игры для создания здесь инновационной экономики. Это возвращает нас к понятию верховенства закона, к ситуации в правовой и политической системах. Нам нужно сосредоточиться на том, чтобы помочь России выработать подходящий набор правил для мотивации и содействия инвесторам, чтобы те принимали решения в пользу инвестирования в России.

Властям следует помнить, что у инвесторов сегодня масса альтернатив по всему миру. Они могут вкладываться в деривативы, в валюты, спекулировать в любом понравившемся им уголке планеты. Если Россия хочет, чтобы инвестировали в нее, она должна создать для этого привлекательные условия. И не только для иностранных инвесторов – для отечественных в такой же степени.

Это задача для страны на ближайшие лет пять. Я думаю, что эти пять лет станут самыми важными за все время, пока мы здесь и видим эту трансформацию. Потому что если Россия и впредь будет терять по триста – четыреста тысяч молодых инноваторов – свой интеллектуальный фонд, который разъезжается сегодня по миру, – это станет для страны катастрофой. Руководство, элиты это, похоже, понимают. И мы должны помочь России в выработке реалистичной политики, стимулирующей молодежь оставаться здесь и строить бизнес здесь.

Part V: Scaling Up Investment—Finance the Startup of Start-up Communities (англ.)

Завершающаяся часть англоязычного исследования Томаса Настаса о сообществах стартаперов.

In Part V, subjects discussed:

1.)   For Entrepreneurs—What are You Selling to Investors?

2.)   For Investors—Let’s Be Realistic

3.)   For Governments/Development Finance Institutions—Atypical Leadership Needed

4.)   Concluding Remarks

Last time in Part IV, the Quest for Growth, I discussed:

1.)   Clonentrepreneurship or Alternative Paths to the Start-up of Start-up Communities?

2.)   Change the Culture & Amazing Things Happen

The take-away from Part IV.

Clonentrepreneurs sensitize local investors to the rewards of investing in technology since clones match the behavior of local investors to risk. As results are achieved and money is made by all, investors open up to new investment opportunities a bit more adventuresome and innovative—disruptive vs. cloning.

Cloning and Clonentrepreneurship is one strategy to impact the DNA of local investors in emerging countries to spark the startup of start-up communities, but of course others exist.

What are the other actions which each you can take to achieve your objectives and fuel the startup of start-up communities?

For Entrepreneurs—What Are You Selling to Investors?

Entrepreneurs raising money too often attempt to shape investor risk behavior to their investment opportunity. Instead, shape your business model to match the needs of not only your customers but investors too.  Think creatively to find the solution which your customers will pay for—no matter how little the revenue is per customer—to craft your business model to match investors’ DNA to risk.  Design your business model and its execution to systematically attack each of their fears to early stage tech deals.

Once you have this business model executed with paying customers, approach investors by ‘selling risk, then opportunity,’ i.e., demonstrate how you’ve eliminated risk in each of the four categories to prove your great investment opportunity. Once you raise money, execute yes but also pay forward in your start-up community; be the role model to other entrepreneurs, teach/mentor them in the solutions which you executed to overcome the fears of local investors in emerging markets.

For Local Investors—Let’s Be Realistic

Rarely will Western clones match the big returns as your investments in telecomm, real estate, construction, food/beverages, fast moving consumer goods, wholesaling and retailing have performed.  Yet as the economy in your country progresses and incomes grow, populations and enterprises open their pocketbooks to products and services which better match changing needs.

In the Chinese online travel industry for example, Ctrip and eLong have millions of registered users. Entrepreneurs seeking money to compete against them is risky and uncertain; however opportunities exist for unorthodox business models. For example, Chinese company Qunar is a travel search engine for online travel services. It aggregates travel information like air tickets, hotels and holiday offerings so Chinese consumers can make better and more informed travel decisions. Qunar serves the evolving needs of consumers and achieves success by approaching the market differently by making competitors—its partners.

Tell entrepreneurs your needs for business models which generate revenues in the immediate term; postpone your demands for immediate profits and cash distributions. Be creative in deal structuring and flexible to valuations since tech business models scale better across customers and geographies to justify higher prices paid vs. investments in brick and mortar.

Structure the investment agreement to align and incentivize entrepreneurs to your attitudes and behaviors to risk.  Oh, how does that work? An example:

American investor financings typically include an equity option plan for founders and employees.  In some emerging countries, legislation permits the issuing of equity options to management of start-ups. When permissible, distribute equity shares based on revenues realized vs. traditional metrics like length of time served in the company or # of users engaged. If legislation does not permit this action, structure the investment agreement as equity earn-ins held in escrow with shares issued when agreed-upon metrics are achieved.

For Governments/Development Finance Institutions—Atypical Leadership Needed

Governments and their finance institutions conceive venture initiatives to catalyze venture funds, to finance the startup of start-up communities.  Frequently these funds are modeled to the program called Yozma, the Israel Government’s fund-of?funds.

Yozma was capitalized with $100 million; $80 million which financed new VC funds with $20 million for direct investment into Israeli tech SMEs.  It invested $8 million into a private VC fund with a minimum of $12 million/fund invested by Israeli and foreign venture capitalists. Yozma financed ten VC funds with a total capitalization exceeding $200 million. These funds went on to finance innovative companies and spur the development of the high tech SME and VC industry in Israel, where one did not exist before. Fast forward 10 years and the 10 funds supported by Yozma were managing over $3+billion with the VC industry in Israel managing $10+billion.

Yozma-type schemes offer economic incentives to induce investment and build learning experiences in seed and early stage tech investing such as:

1.)   Commit up to 49% of the capital to the creation of a new VC fund

2.)   Offer preferential returns to investors

3.)   Take 1st losses on failed investments

4.)   Cap financial returns to the Government so as to boost profits to investors

5.)   Subsidize management fees &/or pay the costs of investment due diligence

6.)   Allow private investors to ‘buy-out’ the Government’s equity, usually within the 1st five years of fund operation, at cost + a bank interest rate of return

Yozma worked exceedingly well in Israel and a few industrial nations. But results in China, Russia, Chile, and other emerging countries has not been so spectacular; local investors didn’t respond in the #s or volume of investments in the seed and early stage sector as expected and targeted by sponsoring governments.

Hmmmm. Reality sets-in as staffers scramble for new solutions and a chair before the music stops.  “Let’s try something different.”

When domestic capital does not change its risk behavior to seed/early stage tech, government staffers work vigorously to create a new class of investor—angels—since their risk behavior better matches the profile of entrepreneurial ventures. While angel investors are welcome in all countries, developing this community takes years to accomplish with multiple false starts and entrepreneurs seeking money now going unfunded.

“Hmmmm—let’s rethink what the initiatives should be.”

Plenty of money exists in the pocketbooks of local investors in emerging markets to finance start-ups for a start-up community to emerge.  What’s required is the unlocking and mobilizing of local capital for investment in technology, 1st time entrepreneurs and early stage tech SMEs. Certainly encouraging a cloning strategy in the entrepreneurial community is one solution to unleashing local capital as the successes of Russian clonentrepreneurs proved.

Another solution is to think forward—design venture schemes which better match local investors’ behavior to risk and the mentoring of local investors in early stage tech investment. Include in this mentoring ‘show & tell’ sessions of other financing solutions: royalty based or technology performance financing schemes, i.e., capital invested in technology SMEs with investment returns generated from the cost savings and/or revenue enhancement earned by customers.

What else might you do, say with founders and management teams?

Organize a mentoring program; get them the mentors they need to ‘shape’ early stage tech business models to the risk attitudes & behaviors of local investors + ‘sell risk, then opportunity.’ Until investors can understand and ‘buy’ the risk in start-ups & early stage SMEs in the emerging markets, little capital will flow to them.

But what can you do if you seek to do something more ambitious, i.e., generate knowledge creation to disrupt industries and attract local investors for the needed finance?  Deal flow funds are one solution to attack both needs.

Deal flow funds finance entrepreneurs and SMEs executing to a single technology, product or service platform, technical challenges that require new thinking in science and engineering to accomplish.  What might be an example of technical challenges in need of solutions?  Take a look at these slides which tell this story.

A ‘deal flow’ fund finances technology development and commercialization.  And in Russia for example, development of the Shtokman field is a national priority of the Russian Government, not only because of its wealth potential but also the promise of new economic prosperity to the Russia Far North.  The linking of technology to a country’s national priority helps assure local financiers that innovators deploying the tech have a market and paying customers.  It’s this matching of tech solutions to customers which harmonize the risk behavior of local investors to the risks of start-ups and early stage SMEs.

Concluding Remarks

Emerging markets face huge obstacles in finding talent, capital, knowledge, and yes, the business models which match the risk appetite of local investors.

Clones are one solution to spark the startup of a start-up community since they generate the revenues which local investors demand as a precondition for investment.  As Clonentrepreneurs achieve success, it encourages others to try entrepreneurship too.  Some are a bit more venturesome and launch improvements to models cloned from the West.  Others do something different and inject their own notions of creativity by innovating new solutions layered on top of Western platforms like Russian beta-stage start-up ClipClock is doing to YouTube or IVI.ru is doing in the Russian video streaming industry.

And isn’t that what we want?

More entrepreneurs driving business and economic growth, irrespective of the business model or the platform technology. We all want more investment, more initiative and more conversation with more saying “I can do that” and “I can invest too.” Such actions generate the growth, the economic opportunities for citizens, and the prosperity that all countries, regions, cities and towns desperately seek.

Вы можете адресовать ваши комментарии непосредственно Тому по адресу mailto:Tom@IVIpe.com , а также посетить его личный вебсайт.

Четыре вопроса, на которые Россия должна дать себе ответ

Недавно узнал, что в проекте российского федерального бюджета на 2013 – 2015 гг. предусмотрены значительные сокращения расходов на фундаментальную науку и финансируемые государством прикладные НИОКР. По-моему, весьма и весьма некстати. Ведь столько уже сделано на пути России к новой современной модели экономики, что тормозить это было бы болезненным для зарождающейся системы. Сами по себе возникли мысли: а не заблуждаюсь ли я относительно инновационного будущего России? И вот так я ответил себе на собственные вопросы.

Во-первых: есть ли в России культура инноваций? Если оценить историю, то ответ однозначный: да. От Менделеева, Лобачевского и Сикорского до Сергея Брина, Давида Яна и Александра Галицкого – всегда были в стране лидеры, оставившие заметный след. Более того, если внимательнее присмотреться к прорывным технологиям последних ста лет в самых разных местах – в США, Европе, Азии, – то мы в ряде случаев нащупаем в этих далеких странах след российского изобретателя-иммигранта. Отчасти это связано с естественной креативностью русского языка, помноженной на фундаментальные основы образовательной системы, с младых ногтей старавшейся выявить сильные стороны ученика и его круг интересов и направить его энергию на освоение именно этих сфер. Я считаю, что фундаментальная наука и врожденная креативность суть главные конкурентные преимущества России на пути ее становления в XXI веке как инновационной экономики, избавляющейся от привычки «сидения на трубе».

Второй вопрос: имеется ли в России инфраструктура, чтобы развивать инновационную экономику? Сразу следует определиться в терминологии. Под инфраструктурой здесь я понимаю наличие должной системы образования, нужного оборудования и правильных экосистем внутри каждого из региональных инновационных кластеров. Встроена ли в систему инфраструктура коммерциализации технологий и развития проектов от стадии идеи до стадии рабочего прототипа и далее к уровню компании, способной завоевать свою рыночную нишу в конкурентных условиях?

Десять лет назад такой инфраструктуры в России не было. Страна пыталась создать зачатки общеэкономической инфраструктуры в условиях поворота от сырьевой экономики, доминировавшей все минувшие тысячу лет истории, к рыночной модели. Пять лет назад развитие такой инфраструктуры началось, и за это время страна заметно продвинулась по этому пути. Появились технопарки, бизнес-инкубаторы, особые экономические зоны. Возникли специальные механизмы, такие как Российская венчурная компания (РВК), «Роснано», фонд «Сколково». Эти базовые государственные программы проведения инициатив «сверху вниз», конечно, поднимались медленно, но именно благодаря им заложен фундамент, на котором Россия может уже строить свою инфраструктуру.

И она строится: создается базис для деятельности региональных инноваторов. Я видел ощутимые продвижения в Томске, Новосибирске и его Академгородке, в Инновационном хабе Свердловской области. Этот процесс не только продолжается, но и ускоряется. Безусловно, трудно сказать, как надолго хватит этого ускорения, потому что неизвестно, вытянет ли все это федеральный бюджет, но прогресс, тем не менее, налицо.

Хочу сказать и о прогрессе культурологического и психологического плана в понимании роли государства в поддержании и развитии инновационной экономики. Многие сотни лет Россия придерживалась всевозможных навязанных сверху «вертикалей», где спущенные от руководства инициативы реализовывались на местах. А в современных инновационных экономиках упор делается на способности предпринимателей инициировать прогресс «снизу» и продвигать идеи от «зернышка» до самых верхов, где подключаются венчурные фонды, стратегические партнеры и пр. Я вижу, что в России зреет понимание, что если «вертикаль» и необходима, то она должна быть направлена снизу вверх. И вот в этом как раз и заключается парадокс: российское руководство должно инициировать процесс «сверху» и в результате передать все рычаги влияния тем, кто будет потом использовать их в продвижении проектов «снизу».

Пример: лет пять назад Российской венчурной компании предложили создать небольшой предпосевной фонд. Но компания была совершенно не заинтересована в этом, так как ее руководство считало более важным создание крупных фондов для финансирования масштабных проектов. Пять лет назад никому как-то не приходило в голову, что большой фонд будет оперировать суммами в 10 – 20 миллионов долларов на проект, а инноваторам нужны суммы во много раз меньшие. С тех пор сделан поистине впечатляющий шаг вперед. У РВК работают программы поддержки индивидуальных предпринимателей, есть посевные и инфраструктурные фонды, программа «Венчурные партнеры» по поддержке бизнес-ангелов. Все это появилось в последние пять лет, и это воодушевляет. Россия мощными шагами движется не только в сторону создания инфраструктуры, но и в сторону понимания, что нужно сделать, чтобы дать предпринимателям инструменты саморазвития.

Можно и другой пример рассмотреть. Несколько лет назад Сколково было не более чем потемкинской деревней. Ничего реально работающего там не было. Сейчас ситуация принципиально иная. Сколково работает. Я недавно был в их кластере космических технологий: там более 40 резидентов с весьма интересными и продвинутыми научными проектами. Через систему грантового финансирования фонд «Сколково» стимулирует коммерциализацию фундаментальных исследований.

Итак, в России создано немало инфраструктурных проектов, это опора для поворота в сторону инновационной экономики.

Третий вопрос, требующий ответа: достаточна ли в России диверсификация региональных инновационных кластеров, чтобы создать современную экономику инноваций? Взглянем на пример США. Там десятки инновационных кластеров по всей стране, и они работают в различных технологических сегментах: Кремниевая долина – в ИТ, Кремниевая аллея – в генетике и биотехнологиях. Есть кластер в Нью-Йорке, есть в Остине (Техас). Их много, и постоянно появляются новые. И вот здесь важно понимать: сила этих отдельных кластеров – в горизонтальных связях и отношениях между разными типами кластеров. Хороший пример – недавняя инициатива федерального правительства в сотрудничестве с частными корпорациями и университетами для разработки лекарства от болезни Альцгеймера. Взаимодействие на вертикальном и горизонтальном уровнях обеспечило мощный шаг вперед в борьбе с этой болезнью.

В России исторически сильны вертикальные связи. Но у этой медали есть своя оборотная сторона. Академическая наука видит свой интерес в том, чтобы через свои контакты в Москве «выбивать» дополнительные субсидии. И появилась своеобразная конкуренция, когда внутри инновационного кластера вузы не слишком стремятся взаимодействовать, поскольку видят друг в друге конкурентов за ресурсы из Москвы. Это негативное явление, и ситуацию надо менять. В многообразии векторов исследований потенциал российских инновационных кластеров огромен. Посмотрите на Тюмень с ее проектами суперкомпьютеров и искусственного интеллекта; на Нижний Новгород, где разрабатывают системы поиска и информационные технологии; или на Обнинск с его новыми молекулами. Но ключ к эффективности этой системы в том, чтобы эти кластеры и предприниматели внутри кластеров могли работать сообща, взаимодействовать между собой, а не только на уровне федерального финансового лобби.

Мы все знаем, как много сейчас междисциплинарных проектов, требующих для решения сложных задач различных подходов. Тот же поиск средства от болезни Альцгеймера: здесь нужны совершенно не похожие друг на друга технологические решения, и только так можно понять, откуда берется недуг, как его распознать, причем распознать на ранней стадии, как устранить проблему и каким образом отслеживать ход лечения и улучшения. Сложные проблемы требуют сложных ответов, исходящих из взаимодействия разных технологических сегментов на горизонтальном уровне.

Идея коммерциализации технологии не только в том, чтобы сосредоточиться на одном аспекте фундаментальной науки, – идея в разработке комплексного решения по созданию товарного продукта. И вот здесь Россия еще существенно отстает. Налицо огромный разрыв между академическими кругами, занимающимися фундаментальными проектами, и бизнесом, привыкшим к очень коротким инвестиционным циклам и малым инвестиционным горизонтам.

Таким образом, в целом ответ на третий вопрос положителен: да, диверсификация кластеров есть, но отсутствует или недостаточно проработано взаимодействие не только между кластерами, но подчас и внутри каждого конкретного кластера. Это один из вызовов, которые Россия должна принять в ближайшие пять лет: как помочь каждому кластеру развиться в экосистему и как связать эту экосистему с такими же по всей стране.

Вопрос четвертый: обладает ли Россия финансовой инфраструктурой для развития инновационной экономики? Опять же, 20 лет назад никакой подобной инфраструктуры в России не было. Десять лет назад возникли система частного акционерного (private equity) и зачатки венчурного капитала. Пять лет назад венчурный капитал был уже на подъеме, и перед финансовым кризисом 2008 года в России было более сотни компаний по управлению фондами, венчурных компаний и компаний частного акционерного капитала. К сожалению, большая их часть была в Москве; при этом венчурные фонды, возникавшие в регионах, управлялись менеджерами из столицы, в регионе бывавшими  крайне редко, и эти фонды успеха не добивались, поскольку в такой ситуации инвестициям не предшествовал тщательный процесс due diligence, и практически не было контроля использования инвестиций.

Но сейчас все меняется. Четыре года назад была предпринята попытка создать по стране сеть клубов бизнес-ангелов. Так вышло, что старт этому был дан в ходе моих презентаций, с которыми я выступал в Самаре почти шесть лет назад. И вот сегодня в России 12 клубов бизнес-ангелов, взращивающих новый тип российского инвестора, заинтересованного в поддержке технологий.

Проблема в том, что большая часть этих инвесторов лишь на пятом десятке лет и занята тем, что зарабатывает свой первый или второй миллион долларов. И поэтому их психология существенно отличается от американских бизнес ангелов, кому сейчас 60 – 70, в банках многие миллионы, а на профессиональном счету до тридцати разработанных проектов в разных сферах. Опыт, приобретаемый в ходе продвижения «ангельских» предпосевных проектов, поистине бесценен. В более развитых экономических системах бизнес-ангелы – это наставники, тренеры для молодых предпринимателей; они помогают молодежи в разработке бизнес-стратегии, планов коммерциализации, бизнес-планов, финансовых моделей, они корректируют имеющиеся стратегии и т. д. В России пока бизнес-ангелы не так активны. Возможно, им и интересны  технологические проекты, но уровень опыта не позволяет понять, какую же роль им необходимо играть.

Но и это меняется; я склонен думать, что через пять лет эта роль станет одной из ведущих в стране. По данным Fast Lane Ventures, венчурного акселератора в Москве, который растит ИТ-проекты, в следующие пять лет самым быстрорастущим сегментом на рынке будущих инвестиций станет уровень «ангелов» – предпосевной и стартап. И я ожидаю того же.

Итак, ответ на четвертый вопрос: да, финансовая инфраструктура развивается быстро, и в последующие годы продолжение роста в правильном направлении должно стать необратимым.

Я прошелся сегодня по четырем фундаментальным вопросам, и на все четыре мой личный ответ – да. На пути России к статусу одной из ведущих мировых экономик в XXI веке ее страшнейшим врагом может стать решение «дать по тормозам» и все это очевидное продвижение вперед остановить.

"За венчуром пошла, а вместо него дурацкую майку нашла" (англ.)

Виктория Сильченко, основатель и гендиректор американской компании  Metropole Capital Group, видит серьезный изъян в работе современной венчурной индустрии. Но выход есть - к примеру, бизнес-ангелы... Этот англоязычный материал перепубликуется с разрешения автора с оригинала в онлайн-издании Huffington Post.   

Is it just me or does everyone want to be a Venture Capitalist these days? I've been re-reading my latest LinkedIn "cold call" note that looked incredibly similar to a few dozen others I've received over the past few months:

"Hi Victoria -- I am seeking investors to start an investment fund. This fund will invest in startups and small businesses in a broad range of industries. If you are interested, please let me know."

These notes are arriving from the U.S., India, Russia and even Africa. I have no idea why I am on their list, nor why I am enthusiastically pitched by strangers at business events "off-line" -- before I even have a chance to disclose the fact that I am not a Russian oil tycoon. But I do know one thing -- it is tough to be on the "selling-side".

A friend of mine has been pitching his new venture unsuccessfully for over a year and ultimately grew a beard and gained weigh, just like Albert Gore did after losing the Presidential election. We, his friends who happen to be in the entrepreneurial and investment ECOSYSTEMS (excuse my French) all tried to help but at some point we had no bullets left (read: investment leads). So, I've decided to bring some enjoyment into his miserable existence and recently suggested that he should make and wear a t-shirt with some cool slogan, like the one I used as the title of this blog post or something even stronger, like: "I am raising capital for my venture. Can I show you my Deck?" (Yes, I meant Pitch Deck -- and what did you think?) OK, scratch the last one but seriously, can we ease the pain?

The results of recent Kaufman Foundation research stated that the VC industry has delivered poor results for over a decade. In fact, the returns from the public markets were practically similar to VC returns, and what is more, since 1997 less cash has been returned to investors than has been invested in VC. Of course, Groupon, Zynga or LinkedIn continue to inspire the "too-big-to-fail" minds, but the truth is that only 20 percent of VC funds outperformed public markets by more than three percent; and half of such VCs started to invest in mid 90s.

Still, the human working population it seems is divided by two -- those who are VCs and those who are not VCs (but would like to be even if they do not say so). The logic? Well, besides the fact that it is obviously sexy to be called part of the "Dragon's Den," "Shark Tank" or any similar epitome that our pop-culture fed us with, the infamous "2 and 20" formula (2 percent management fee on capital committed and 20 percent profit-sharing arrangement) always works. It's just simple math: if, let's say you have $10 million under management and don't produce any returns, you still are entitled to 2 percent of the management fee which is $200,000. And to the astonishing findings of the Kaufman folks, the average VC fund in the United States actually FAILS to return investor capital after fees.

There are a lot of talks and discussions lately about how to fix the broken VC (LP) investment model and it is my only hope that soon we all will witness an increased transparency and, very importantly -- a sensible alignment between VCs and entrepreneurs in a $15-20 billion (annually) VC fundraising industry.

Until then, before you starting to talk to a VC, make sure you know what the rules of the game are. Unless you are building a $30m + business, don't bother with VCs. If Friends & Family do not return your calls any more, angel investors might be an option. Remember that these days, angel investors most often invest at pre-money valuations between $1m and $2 m with an IRR projected 10-20 percent (VCs are looking for at least 20-40 percent and more).

But most importantly ask yourself who is my buyer and why is he/she going to pay for my product/services? The aspiration of searching for investors is important, but I've found that sometimes it can be disruptive to a steady search for customers.

Part IV: The Quest for Growth—the Startup of Start-up Communities (англ.)

Томас Настас провел почти весь август в Калифорнии, в Кремниевой долине, обучая большую группу предпринимателей из 36 стран мира искусству отбора, разработки и формирования бизнес-моделей, соответствующих естественному восприятию инвестором риска. (Кстати, он обещал поделиться с читателями "Марчмонта" этим своим опытом.) Этим и объясняется то, что нам пришлось ждать продолжения серии его постов о российских и зарубежных стартапах. Но вот Том с нами, и Вашему вниманию предлагается четвертая часть его исследования. 



Subjects in this Part IV post include:

1.)   Clonentrepreneurship or Alternative Paths to the Startup of Start-up Communities?

2.)   Change the Culture & Amazing Things Happen

In Part III, the Power of Clones, subjects presented:

1.)   Drive Growth and Innovation in the Supply Chain

2.)   Sidestep the Obstacles that Impede Scaling Up

3.)   Controversy of Clonentrepreneurship: Cloning the Idea or Hatching a Start-Up?

4.)   The Spread of Clonentrepreneurship

Read Part III here.

Read Part II

Read Part I

Read Introduction to the series

The take-away from Part III:

Cloning and Clonentrepreneurship is belittled since many criticize it as being incremental and not creative, a waste of time, money and energy.  While cloning is neither gamechanging nor disruptive, the results it achieves to drive forward more entrepreneurship and investment validates its contribution to the startup of start-up communities around the world.

Given the contributions of clones to spark the startup of start-up communities, are they a panacea to growth? Do alternatives exist in the quest for growth? And what lessons can we apply from clones and Clonentrepreneurship to impact investor DNA for more seed and early stage investment?

Clonentrepreneurship or Alternative Paths to the Startup of Start-up Communities?

Brazil and China like Russia are large population countries with a growing middle class that is ripe for more consumer-facing clones, clonentrepreneurs and Clonentrepreneurship. Certainly the selective transfer of some cloned business models to low-medium population countries like Costa Rica, Chile, Argentina, Kenya and Ghana have merit as consumers in these countries seek products and services to save money, to have more choice, to enrich the quality and joy in their lives with clonentrepreneurs, investors and Government all benefiting.

Clones are not the same. The ones with the best chances of survival in the emerging markets against the innovator globalizing are those which require localization for the domestic economy and not just for language(s) spoken: but product sourcing, logistics, payment systems, merchandising and other business practices to satisfy conditions on the ground and to comply with the huge number of local regulations that impact how e-commerce is transacted.

Cloning Western business models is only one direction for entrepreneurs and investors to pursue for profit.  Israeli entrepreneurs and venture investors took a different approach to create a start-up nation through the development and commercialization of disruptive and gamechanging technology for global markets, directly primary toward enterprises.

The Israeli Government pushed success forward through a variety of initiatives which sped Israeli tech to market including but not limited to the transfer of military technology to the private sector and its open door policy to immigrants (many were scientists from the Soviet Union). Other success factors include an Israeli industrial policy that funded R&D to create deal flow and the unplanned creation of entrepreneurs through military training in the ‘8–200’ intelligence unit.

Government policy makers and their sovereign wealth funds can catalyze the start-up communities in other ways.  Riches earned from oil and other natural resources funded Russian initiatives like the $10 billion Russian Corporation of Nanotechnology, the $1 billion dollar fund-of-funds called the Russian Venture Company and the Russian Government’s multi-billion dollar Skolkovo program—to seed development of gamechanging tech, investment and the creation of a new set of entrepreneurs.

While small population countries may not have the sovereign wealth of oil, natural assets like Costa Rico’s location to America creates advantages for its ICT entrepreneurs to scale its start-up community.  Costa Rican entrepreneur Manrique Ulloa Steinvorth of ieSoft created a consortium of companies (IT Innovation Group) to expand access to the US; “Instead of competing for the same opportunities, we get together and offer a whole solution. If a project needs ten developers and I only have five, I will search within the consortium for a partner that can provide the other five, and the company that brings the project will manage the project” he says.

Croatia is another small country with ambitions for more start-up communities.  Its location on the Mediterranean is an ideal spot to transform selected coastline into logistics, transportation and warehousing tech start-up centers to serve Central and East Europe. Investors and the Croatian Government might collaborate to co-create ‘deal flow funds’ which invest in the technologies required to transform this underutilized asset into wealth.

Entrepreneurs and venture investors ask me “Which path should we choose; the road of disruptive technology or Clonentrepreneurship (or something in between)?”

My answer is that it’s not an ‘either…or’ decision.  It’s a combination of all with the percentage blend influenced by:

1.)   Your natural and technology assets

2.)   The sources and amount of money you have or can raise for the execution of your business model

3.)   The types of investors in your country, their sources of capital and their behavior to risk

4.)   The time, patience and determination you and your investors have to continue in the face of disappointment, risk, false starts, failure and forces working for your demise.

As you execute, your specialties and expertise will shine to guide your footsteps forward.

In Russia and in other countries clonentrepreneurs are sensitizing local investors to the rewards and risks of investing in technology.  Over time expect that some investors whom financed clones will develop the confidence and risk appetite to selectively invest in technology that will be more innovative at first—disruptive later—vs. cloning.  These investors and entrepreneurs will be the ground-breakers that establish the precedence for investment in new thinking thereby attracting co-investors from around the world to their home country.

One never knows:  Perhaps the next Facebook-type success is hatching right now in some Russian laboratory?

Change the Culture & Amazing Things Happen

Is this actually possible?  Change the culture—investors’ DNA—for more seed and early stage investment, leading to the startup of start-up communities?

Yes it is, but to change the culture one must first impact it, with investors earning money to their requirements and tolerance for risk.

As I detailed in Part I, Russian entrepreneurs deployed business models which generated quick revenues after their market launch, solutions which matched the behavior and attitudes of Russia investors to risk.  Impacting the culture came about not through grand ambitions to create gamechanging technology but practical steps to generate immediate revenues and execute quickly.

So what are the small but meaningful steps you can take to impact the culture for more investment, entrepreneurship and innovation?

For Next Time, Part V:  Scaling Up Investment for More—Impact & Outcomes

In Part V, I answer this question and suggest initiatives for entrepreneurs, investors, Government staffers and investment officers at development finance institutions to ‘Scale Up Investment for More—Impact and Outcomes.’


Вы можете адресовать ваши комментарии непосредственно Тому по адресу mailto:Tom@IVIpe.com , а также посетить его личный вебсайт.